Записки адвоката. «Когда адвокат становится жертвой» Профессор Н.Н.Григорьев, руководитель Коллегии адвокатов Российского общества хирургов

  Начиная с осени 2016 года я вместе с коллегами принимаю участие в работе «Горячей линии юридической помощи» Российского общества хирургов. В числе большого количества вопросов значительное количество задается о потребительском терроризме и специфических способах «вытягивания денег» у врачей, директоров и собственников медицинских учреждений.

Такие действия имеют различный характер: от полулегального шантажа за якобы причиненный вред и до организации массированного преследования путем подачи жалоб и заявлений во все возможные органы и СМИ.

Распространенность данного явления и профессионализм его организаторов требуют детального осмысления и изучения. Отсутствие открытого обсуждения данной проблемы приводит к невозможности создания алгоритмов защиты и выхода из таких ситуаций.

Благодаря активной позиции РОХ по защите хирургов и обратной связи от них, складывается понимание данной ситуации и пути ее регулирования. Долгое табуирование данной темы привело к виктимной позиции хирургов, что мешает адекватному реагированию на деликтные ситуации в их профессии. Говоря понятным языком, хирург, по привычке принимая на себя ответственность за все, что происходит в процессе лечения больного, попадает в уязвимую ситуацию и становится потенциальной жертвой недобросовестных юристов и их нанимателей.

Но детальное рассмотрение «внутренностей» таких процессов мы начнем с позиции стороны защиты хирурга.

Для начала систематизации я рассмотрю в данной статье специфические истории проблем адвокатов. Деятельность адвокатов во многом похожа на деятельность хирурга и возможно, показательна для иллюстрации проблемы. Думаю, что многие из тех хирургов, которые испытали на себе подобные действия, усмотрят знакомые аналогии. Для остальных же, кто, к счастью, пока не попадал в подобные ситуации, пусть это станет примером поведения в таких случаях.

Условно я разобью ситуации на три группы, положив в основу трансакционный анализ Эрика Берна:

1. Смена ролей в треугольнике «спаситель-жертва-преследователь» (треугольник Карпмана)

2. «Решала, давай надуем этого Джо!!!»

3. Должники и кредиторы

Проблема виктимности адвокатской профессии замалчивается и обсуждается только кулуарно в связи со сложившемся мнением об адвокате как об «ушлом» парне, способном «разрулить» любую ситуацию (аналогичное замалчивание мы наблюдаем и во «врачебных» случаях). Определенный негативный образ адвоката уже сформировался в глазах обывателя и активно муссируется в прессе и на телевидении (не та же ли ситуация с врачами???). Этой ситуацией начали активно пользоваться профессиональные преступники. Как это работает? В настоящий момент наиболее популярна следующая схема «развода» адвоката на деньги.

Первая группа в нашей классификации.

Для удобства понимания алгоритма обозначим:

«А» - адвокат;

«З» - задержанный;

«С» - сотрудник, оперативный работник или следователь (могут быть до трех человек)

Суть игры и алгоритмы:

1. Звонок в адвокатскую контору задержанного «З» с просьбой связать с конкретным адвокатом «А»

2. Передача данных из адвокатской конторы «З» адвокату «А»

3. Два-три звонка адвоката; «З» не берет трубку или недоступен

4. Перезванивает «З» и сообщает, что задержан полицией, сидит у оперов, покупал машину, в ней наркотики или какое-то вещество. Деньги зашиты в куртку или другую часть одежды, просит подъехать спасти его и его деньги. Называется конкретный отдел в районе часа езды, сообщается что телефон скоро заберут.

5. Затем поступает звонок от опера или иного сотрудника «С» адвокату с просьбой предоставить 10 минут для разговора с «З»

6. Совместный звонок адвокату от «С» и «З» о том, что они все решили и «З» сейчас отпустят, деньги у него есть он со всеми рассчитается, но для обеспечения гарантии «А» должен перевести от 100 000 до 300 000 рублей на счет, который ему укажут. Так адвокат из спасителя становится жертвой.

7. Звонок «С» адвокату с требованием гарантий перевода денег и «З» с истерическими требованиями спасти его от тюрьмы и обязательством оплатить все расходы «А».

8. Если «А» переводит деньги, то после 20-30 минут ожидания у КПП он узнает в дежурной части об отсутствии «С» и «З» на территории и о том что их там никогда не было.

В связи со спутанностью ролей в данной «разводке» адвокат не сразу понимает, что стал жертвой мошенников и тут уж ни о каком заявлении в полицию речи не идет. Таким образом, формируется благоприятная среда для последующих телефонных мошенничеств.

 

Ко второй группе классификации относятся «профессиональные потерпевшие», которые включают в свои схемы адвоката. Проиллюстрируем примером:

«Е» был виновником ДТП и получил в нем характерные для ДТП травмы лица и шеи: переломы костей лицевого скелета и остеофитов. Далее, провоцируя драки с состоятельными знакомыми и соседями он обращался в травмпункт, а затем в полицию с заявлением о тяжких телесных повреждениях. Далее он проходил судебно-медицинскую экспертизу и договаривался со своими обидчиками о компенсации в размере 18-20 тысяч евро за прекращение уголовного преследования. Если схема давала сбой, то крайним оказывался адвокат, который не только получал нервотрепку, но и компенсировал «Ж» убытки.

Сюда же стоит отнести пример активного предложения о посредничестве при продаже или покупке дорогих активов - наиболее часто это земли сельхозназначения, которые не имеют надлежащим образом правоустановленных документов на собственность или эти документы дефектны. В такой ситуации опять «крайним» оказывается адвокат, с которого требуют компенсировать понесенные расходы для подготовки к сделке. Закрытость адвокатского сообщества и нервозность ситуации не позволяют адекватно отреагировать на подобные ситуации, хотя речь идет о банальном шантаже и вымогательстве. Наличие ложного представления о «сакральности и непогрешимости» адвоката существенно сужает его возможности для адекватного реагирования на ситуацию.

В завершение разберем третью группу, когда адвокат не получает оговоренного ранее гонорара и вынужден предпринимать действия по получению его, такая ситуация хорошо известна в медицине, но в случае с адвокатом принимает зловещий оборот и требует пристального внимания к соблюдению норм права. Наличие профессионалов в этой «игре» придает ей драматизм и динамику.

Понятие «разводка на деньги» пришло из уголовного мира достаточно давно, но всегда были запретные темы и профессии для такой деятельности – и в первую очередь это были врачи. Снятие этого сакрального запрета произошло в конце 90-х прошлого века и началось с банальных автоподстав. Далее волна пластических хирургов и частных практиков, работающих на грани фола в начале нулевых привела к массовым ситуациям разборок с пациентами и директорами частных клиник. Однако массовость этого явления произошла в последние десять лет, когда специализированные юридические конторы начали «снимать» деньги с государственных и муниципальных больниц. Медицина оказалась полностью не готова и, за редким исключением, неспособна решить данные проблемы, дотоле ей не свойственные и не известные. Законодатель же всполошился только проблемой автоподстав, оставив без внимания ситуацию в медицине.

Так как мы проводим аналогию между действиями адвоката и хирурга, то стоит задаться вопросом (весьма скользким и также табуированным): а что же общего у адвоката и хирурга с получением гонораров различного генеза?

1. «Гонорар успеха». Он обещается при благоприятном для клиента исходе дела, но только сейчас у адвоката появилась легальная возможность его получения. У врача такой возможности нет и это требует осмысления и изменения сознания практикующего врача.

2. Понятия «взятка» и «мошенничество» не разъяснены и не имеют четких критериев при применении к этим профессиям. Отсутствие корпоративных механизмов в медицинском сообществе, в отличие от адвокатского, не дает возможности адекватно и квалифицированно реагировать на жалобы пациентов что приводит к преобладанию уголовного регулирования данной сферы.

3. Общая ситуация отсутствия адекватного механизма решения конфликтов в сфере медицины приводит к хаосу и невозможности эффективного управления здравоохранением.

Осмысление вопросов, поднятых в этой статье, и открытый обмен информацией позволят успешно разрешать конфликтные ситуации и повысят статус хирурга в современном российском обществе.